sumka_mumi_mamy | Entries tagged with shortstory

Детям в голову не приходило, что дом им не принадлежит. Они были совсем маленькими, когда их родители решили «поснимать, а потом уже искать что-то постоянное», и вскоре после этого Макс в первый раз ушел, со своей фирменной формулировкой: он был не уверен, что ему «это» (то ли Настя с детьми, то ли семейная жизнь вообще) подходит. Тогда Настя его ждала, с утра до ночи, каждый день. Она едва выживала, совмещая работу с заботой о двух крохотных дошкольниках: страх не успеть в детский сад до закрытия преследовал ее постоянно. Помогали родители и подруги. «Надо было тебе выйти замуж за канадца, не связываться с русским, да еще таким бабахнутым», – говорили подруги, хотя у самих у многих мужья были русские. Настя уехала подростком, школу закончила уже здесь, но у нее была лингвистическая ностальгия, хотелось дома говорить по-русски, ей просто не повезло с этим конкретным мужем, тут не угадаешь. Макс был старше Насти на 10 лет. Он не скрывал, что разведен и не общается с первой семьей. Сразу сказал, что это был «студенческий» брак, и дочь уже «взрослая». Настя впервые увидела его дочку, Варю, когда они уже поженились. Варе тогда было восемь лет, как теперь ее Ане. Варину мать Макс бросил еще беременной, был не уверен, что ему это нужно.

Через несколько месяцев после первого ухода Макс вернулся домой, и покупать, конечно, ничего уже не стали, появилось ощущение временности, хотя именно на ту пору пришелся самый спокойный и радостный период их совместной жизни. Они будто заново обрели друг друга. Макс был заботлив и предупредителен. Он никогда не извинялся, не имел такой привычки, но все делал для того, чтобы домашние забыли о его бегстве. Дети и не помнили, по причине малолетства, а Настя действительно забыла, и когда, пять лет спустя, он это повторил, его новый уход вновь поверг ее в состояние шока. Дети были уже школьниками, в организационном плане пережить одиночество было проще, но ощущение предательства жгло острее. Тогда он пожил отдельно от них недолго, буквально месяц, и примирением было бурным, чувственным, они вышли на новый уровень отношений. Пару лет тянулся их второй медовый месяц, и вот он опять вернулся к своим родителям, отдыхать от незадавшейся семейной жизни, как в предыдущие разы.

( Read more... )

Главное изобретение своей жизни она запатентовала, но ставить на поток не собиралась, а напротив, все сделала для того, чтобы о нем не узнали ни лаборатория, где она в ту пору трудилась, ни фармацевтические компании, ни журналисты. Ей было слегка за пятьдесят. Единственный сын вырос. Муж вместе с ней вышел на раннюю пенсию, чтобы поддержать ее начинание. Они открыли маленький пансион в горах, и там она принимала своих клиенток – женщин, которых никто никогда не любил, в романтическом смысле. Они приезжали на неделю, принимали маленькими дозами изобретенный ею препарат и всю последующую жизнь чувствовали себя так же, как кем-то любимые женщины. В этом была суть изобретения: она занималась гормональными расстройствами и случайно открыла маркер пассивной любви, на химическом уровне.

Позднее, она пожалела, что слишком рано ушла из лаборатории и не успела протестировать свой препарат на мужчинах: у нее было несколько подруг, страдавших от того, что им так и не довелось встретить близкого человека, и ей тогда казалось, что для мужчин это не так важно, что они реализуются иначе. И только с годами пришло понимание, что это не так: мужчины не меньше женщин страдают от того, что им не довелось ощутить себя любимыми. Впрочем, и с женщинами все оказалось не просто: она представляла своих клиенток одинокими, сосредоточенными на карьере, упустившими время для создания семьи, однако приезжали к ней самые разные женщины: замужние и холостые, познавшие радость материнства и бездетные, профессионально успешные и неустроенные. Удивительнее всего было то, что свой статус клиентки далеко не всегда оценивали правильно: некоторые были уверены, что их никто никогда не любил, но, согласно тесту, маркер пассивной любви у них зашкаливал. Она подозревала, что немало женщин наоборот ошибочно ощущают себя любимыми: такие, конечно, не попадали в ее пансион.

( Read more... )

Рита вышла с сумками из магазина – они с подругами в субботу собирались на пикник – убрала продукты в багажник, открыла водительскую дверь и с ужасом обнаружила в пассажирском кресле незнакомого мужчину. «Милая, как прошел день?» – поинтересовался он. «Вы кто?» – запаниковала Рита. «Муж твой, Аркадий, – спокойно ответил он. – Тебе вредно так много работать». «Я не замужем…» – пролепетала Рита. «Ты точно в порядке? – забеспокоился незнакомец. – Может, я поведу?» «Вы шутите?» – воскликнула она. «С чувствами не шутят», – отозвался он.

Дома Аркадий вел себя по-свойски. Переоделся в домашнюю одежду и стал готовить ужин. Рита помнила, что на днях освободила половину шкафа в спальне и всю старую одежду сдала в благотворительную организацию (она похудела, и это ей очень шло), но совершенно не представляла, когда там завелась мужская и когда она умудрилась выйти замуж. Они поужинали, посмотрели сериал. Аркадий был в курсе всех ее дел, вел себя заботливо. В постели он был раскован, шептал «как в прошлый раз», «как ты любишь». Оказалось, что он действительно знает «как она любит», но никакие прошлые разы в памяти не всплывали.

( Read more... )

Они жили друг другом и друг для друга, как поклялись когда-то в молодости. Не расставались ни днем, ни ночью. Держали фотоателье в оживленном месте и работали без выходных. На Рождество и День благодарения навещали стареньких родителей Рэя, а Мелани пару раз в год виделась с сестрой и племянниками. Так пролетело четверть века. В городке их все знали. Те, кто снимался у них еще младенцами, уже заказывали фотосессии для своих младенцев, а они были все так же моложавы и влюблены. Бизнесы по соседству меняли владельцев, иные закрывались: люди перестали чинить обувь, выкидывали старую одежду, охладевали к настольным играм. Парикмахерская слева была на плаву, а бюро путешествий справа не выдержало конкуренции с интернет-магазинами, и на его месте жизнерадостная девушка Синди с зеленой бабочкой на бедре и синей ящерицей на плече открыла тату-салон.

У Синди был говорящий попугай, два штатных бойфренда и море внештатных, всесезонные шорты с бахромой и цветастые кофты. В первый же день она забежала к ним в студию угостить домашним печеньем. Потом позвала на кофе в обеденный перерыв. Рэй сказал, что у них перерывов не бывает, а Мелани неожиданно согласилась. Они вдвоем сидели за столиком с видом на свои рабочие места. Синди рассказывала о своих путешествиях, своих мужчинах, о самых смешных татуировках, которые ей довелось наносить. А Мелани нигде не была, никого, кроме Рэя, не любила, но окружающая жизнь эпизод за эпизодом сама прорывалась в ее ателье, и историй у нее тоже накопилось немало. Они стали вместе выходить на кофе и сошлись стремительно, как пятиклассницы.

( Read more... )

После смерти жены он понял, что она совсем не умела готовить. Она уделяла этому много времени, выискивала редкие рецепты и полезные ингредиенты, всегда ждала его с готовым ужином, но получалось невкусно, о чем он никогда не решался ей сказать. При жизни она не подпускала его к плите, а теперь он попробовал сам – чтобы заполнить пустоту, есть не хотелось совсем – сначала самые простые блюда, потом все более изощренные, и вдруг понял, что впервые ест дома с удовольствием. Раньше такое случалось только в путешествиях.

После смерти жены он завел собаку и часами с ней гулял. Он всегда мечтал о собаке, но жена была против. Точнее, изначально он мечтал о ребенке, но жена сказала, что после рождения ребенка все разводятся. «Ты же не хочешь со мной развестись?» – жалобно спросила она. Странный вопрос, он жить без нее не мог. Так они остались вдвоем – без ребенка и без собаки.

( Read more... )

Придумался вчера рассказ, а названия пока не нашлось. Пусть условно будет «Молодость Анны», но хочется точнее. Жанр для меня новый. Как бы вы его назвали?

Анне было 29 лет. У нее была миловидная внешность и высшее техническое образование, хотя по специальности она давно не работала. Ее дочке было 3 года, сыну – 2, а мужу – 34, но его возраст в этой истории уже не имеет значения, потому что муж только что ушел от них к своей коллеге, которая в постели проявляла больше инициативы, чем Анна. Безынициативная Анна осталась с детьми в съемной квартире на окраине города. К счастью, она хорошо шила и могла принимать заказы на дому. Работала она по ночам, и на жизнь едва хватало. Однажды Анна спустилась с детьми в прачечную – оставить их было не с кем. Вслед за ней вошла старушка, которую Анна никогда прежде не замечала, со старомодной корзинкой для белья, всплеснула руками и воскликнула: «Вот дурная голова! Порошок-то я забыла». «Давайте я в сами поделюсь», – предложила Анна. Они разговорились. «Ты одна с ними? – спросила старушка. – Бедная моя девочка. Времена-то нынче не дешевые, а тебе кормить, одевать… Я всегда у Каси отовариваюсь, буквально полчаса от города, а куда дешевле выходит. Ты ведь не торопишься? Пойдем, подвезешь меня, закупимся вместе».

Единственное, что оставил Анне муж, была относительно новая машина. Анна с детьми и старушкой вместе поехали в пригород и остановились у маленького супермаркета. Что-то такое располагающее было в этой старушке, что потерянная, усталая Анна подчинилась ей, как маленькая девочка: залила полный бак бензина на местной заправке, купила огромную канистру молока и гигантскую упаковку куриных ножек. Анна в то время считала каждый цент и существенной разницы в ценах не заметила, но ничего не сказала, чтобы не обижать участливую старушку. Ехать с ними домой та отказалась: сказала, что навестит подругу, которая живет тут поблизости, и вернется на автобусе.

( Read more... )

Миранда всегда знала, что мама родила ее для себя. У них были очень откровенные отношения, и мама все ей рассказывала как есть. Жили они во Флориде, куда мама перебралась из Нью-Йорка, узнав о беременности, и были полностью самодостаточны: мамины картины отлично продавались, поэтому они ни в чем себе не отказывали. Миранда росла популярной девочкой, с детства была окружена подругами и поклонниками, и их с мамой оторванность ее почти не беспокоила. Из родственников у мамы никого не осталось, а с друзьями из прошлой жизни она порвала, чтобы спокойно растить дочку. Умом Миранда все это понимала и ценила: мама уже тогда была популярной художницей и ради нее, собственно, и вырвалась из богемной среды. И все же ей порой хотелось, чтобы был хоть кто-то, с кем можно тихо, по-семейному, провести праздники, а не срываться в Париж и Барселону на каждый День благодарения, будто спасаясь от самих себя. У некоторых ее подруг родители были в разводе, возникали в этой связи всякие сложности и нестандартные конфигурации, но так чтобы ни единой тетки или кузины, ни единого друга семьи с тридцатилетним стажем… Конечно, здесь у них было немало знакомых и приятелей разной степени близости, но это другое. И бойфрендов мама не заводила, ей это было не нужно, а Миранда втайне мечтала о каком-нибудь родственнике-мужчине.

Она расспрашивала маму о своем отце, и мама неизменно отвечала, что он был студент и подрабатывал натурщиком. Маме тогда было 42 года. Он позировал ей всего одну неделю, и конечно, ничего долгосрочного между ними быть не могло. Мама даже фамилии его не знала, а звали его Бертран, но не факт, что это имя – настоящее. Они познакомились на форуме, где художники искали натурщиков. Интернет тогда был совсем другой, и форума этого давно не существует. Портрет Бертрана мама сразу же продала и не помнит уже кому, так что найти его сегодня не представляется возможным. Он рассказывал ей, из какого штата приехал учиться в Нью-Йорк, но она уже точно не помнила: откуда-то из глубинки. На кого он учился? Он на тот момент еще сам не определился с направлением. «Ты хоть что-то можешь вспомнить?» – допытывалась Миранда. «Он был высоким, худощавым брюнетом, с тонким, красивым лицом и ямочками на щеках. Ты очень на него похожа». «Прямо целое досье», – иронизировала Миранда.

( Read more... )

Как на экзамене. Она чувствовала себя как на экзамене. Грибная закуска подгорела. Она убрала ее в холодильник, на завтра, и приготовила заново. Ей совершенно не хотелось встречать Новый год у Гриневых, но муж с дочерью настаивали. Гринев был двоюродным начальником мужа – руководил соседним отделом, в который муж мечтал перевестись. Дочка Гриневых была одноклассницей их дочки и самой популярной девицей параллели.

В первый раз их туда пригласили в позапрошлом году. Она тогда приготовила оливье по оригинальному рецепту – раки вместо банальной курицы, но Гриневы как раз открыли для себя ЗОЖ, и на столе была сплошная киноа, а раки пришлись некстати. В прошлом году их не позвали вовсе, однако муж до последнего надеялся, не давал ей принять приглашение подруги детства Ирки, а потом весь вечер дулся, что отмечает не там. В этот раз Гриневы позвонили двадцать третьего – видимо, кто-то из ценных гостей отказался. Она не понимала, зачем им туда идти – за прошедшие два года Гринев и не подумал переманить мужа к себе в отдел, а у дочери выпускной класс, через полгода будет совершенно не важно, кто с кем дружил в школе. Однако домашние настаивали, и ей пришлось явиться на предновогоднюю сходку жен, обсуждать, кто что готовит. Сходка предполагалась в дневное время, и остальные жены – неработающие – явно были недовольны, что ей это не подходит.

( Read more... )

Я довольно наблюдательный человек вообще-то. Теперь все спрашивают, как я мог не заметить. Ну, во-первых, это происходило очень постепенно, не то чтобы она прямо сразу окончательно превратилась. Во-вторых, я вам сейчас опишу наш типичный семейный вечер, и если у вас есть дети, то ваш почти наверняка на него похож. С работы я приходил поздно – мы специально так расписание подстроили, чтобы я ребенка завозил с утра, а жена его пораньше забирала, иначе ему бы пришлось все детство провести на продленке. Когда я возвращался, жена его уже купала. Она мне кричала «Привет!», я отвечал. Потом она ребенка укладывала, я заходил к нему в комнату, целовал на ночь. Ужинал я сам, а жена уже оставалась в спальне, но мы переговаривались, обсуждали, как прошел день. Чем-то своим она там занималась. Делала маски для лица. Да, странно выглядели – густые, зеленые, пупырчатые, – но я думал, она лучше знает, какие маски ей полезнее. Да был у нас секс, в смысле бывал. Она уже после секса превращалась, я так думаю, ближе к утру.

( Read more... )

Все двадцать лет совместной жизни Юля с Олегом сообща любили Олега. Детей у них не было – Олег не хотел. Юля начала было задумываться о коте, но Олег не желал видеть в своем доме посторонних. Поженились они рано, слегка за двадцать, и Юлины родители поначалу переживали об отсутствии внуков, но потом Юлина старшая сестра подарила им сразу двоих, и они мудро смирились с выбором дочери. А когда Юля с Олегом уехали, ее уже никто посторонними переживаниями не отвлекал.

Юля по образованию была пианисткой, но сольная карьера у нее не задалась, и до отъезда она работала в музыкальной школе. Олегу это никогда не нравилось. Придя с работы, человек хочет видеть жену и горячий ужин, а не пустой дом. В эмиграции Юля думала давать частные уроки, но Олег убедил ее, что их жизнь превратится в кромешный ад: ни вечеров, ни выходных – сплошной шум и чужие дети. Юля выучилась на бухгалтера и стала трудиться из дома, в дневные часы, пока муж на работе. Олег ценил свою жену, дарил подарки, возил в путешествия. Купил ей на годовщину свадьбы очень красивый рояль – Юля играла для него по вечерам. Жили они хорошо, спокойно. Со временем у них завелись друзья, все постарше, такие, чтобы уже без детей и котов в доме.

( Read more... )

– Cаня, это такой upgrade? – прямо спросил Игорек, самый откровенный из его друзей. Он не первый в своем окружении сменил 45-летнюю жену на 30-летнюю подругу, но Вероника, мать двух студентов, осталась легкой и воздушной, а в юной Даше было уже что-то тяжеловесное, «теткинское», и этот контраст невольно бросался в глаза. Для Сани комментарий друга прозвучал обидно. Он ушел к Даше вовсе не в погоне за молодым телом. Вероника была приземленной, зацикленной на сыновьях и работе. А Дашу интересовали путешествия, фотография, кармические практики... С Вероникой он погряз в рутине, с Дашей – воспарил.

( Read more... )

Молчаливая лошадь

Время шло медленно. Наконец, часы пробили второй час утра. В доме стало тихо. Германн вошел и окаменел. Старая графиня была не одна. Напротив нее, развалившись в кресле, покачивалась ее гимназическая подруга, дряхлая княгиня. Германн порывался что-то сказать, но заготовленная речь вмиг позабылась, мысли путались. Он нервно зашагал по комнате, пытаясь совладать с собой.

( – Не пугайтесь, молодой человек, не пугайтесь! – сказала графиня внятным и тихим голосом. )

Дилемма Золушки
…Взбегая по ступенькам, она в последний раз прокручивала в голове все пункты инструкции – где стоять, что говорить, на какой минуте потерять туфельку. Она не столько понимала, сколько чувствовала, что в эту минуту все взоры обращены к ней, и потому смотрела прямо перед собой, чтобы не сбиться, чтобы сделать все, как надо. «А дальше тебе подскажет сердце», – обещала крестная, и на это была вся надежда. Дойдя до последней ступеньки, она оцепенела: принцев оказалось два, абсолютно разных.
( Read more... )

У подруги – драма. Дочь в день своего восемнадцатилетия сбежала к бойфренду и на контакт не идет. Пару раз звонила отцу и все. Подруге плохо, она хочет приехать. У меня выдалась очень непростая неделя – Даня только что пошел в детский сад, с понедельника выходить на работу, дома дел навалом. Я вся на нервах, каждую минуту жду, что позвонят из сада, скажут: «Ребенок рыдает, забирайте», но подруге отказать нельзя. Ей и раньше было непросто. Сын неудачно женился – жена не дает ему общаться с семьей. Муж целыми днями на работе – если работы нет, сам ее выдумывает, только бы не участовать в семейных делах. Соня все тянет на своем горбу. А теперь дома ей и поговорить не с кем. Дочь была последней опорой.

Я отвечаю: «Приезжай прямо сейчас». Мне лестно, что из всех своих подруг для откровенного разговора она выбрала меня, а не кого-то из ровесниц. Соня старше меня на 14 лет, и на других моих подруг совсем не похожа. Они все с работы или с детской площадки, примерно моего возраста. Десять лет назад мы с Соней вместе учили английский и очень сблизились. В первый год на новом месте люди ведут себя, как дети, и легко находят друзей. Я ушла с курсов через полгода, потому что устроилась на работу, а потом родила Лизу и Даню. А Соня осталась, дошла до последнего уровня. Работать она тогда не могла: у сына были подростовые закидоны, у мужа – кризис среднего возраста, дочка без конца болела. Да и непонятно, кем может работать в эмиграции учительница литературы. Мне повезло больше, я программист.

( Read more... )

И последняя история в рамках проекта "Услышь родителя!" Мы предоставляем слово родителям литературных персонажей, давая им возможность изложить свою версию событий.
Две предыдущие истории из этого цикла здесь http://sumka-mumi-mamy.livejournal.com/24550.html, http://sumka-mumi-mamy.livejournal.com/24615.html
А вот третья:

Первый муж бросил меня с двумя детьми. Я привыкла все тащить на себе, справлялась, не ныла. Потом у дочек начался подростковый возраст, пошли капризы, скандалы. Подруги стали меня обрабатывать: мол, девочкам нужен отец. А где в наше время найдешь нормального непьющего мужика? Правильно, в интернете. Познакомилась я с одним: трезвый, работящий, но заторможенный. В смысле секса ноль полный. Да еще с дочкой. Мои тоже, конечно, не подарок, но дочь мужа это нечто. Растил он ее один, жена попалась гулящая, сбежала практически сразу. Свою личную жизнь он даже не пытался устроить, думал только о девчонке, избаловал ее страшно. Меня падчерица восприняла в штыки, с красулями моими тоже стенка на стенку. Непросто приходилось нам с мужем. Ему-то еще ничего, он все равно ничего не решал, а мне так очень непросто. Один раз попросила эту принцессу сделать уборку – такую истерику закатила. Мои тоже дерзили, но учились хотя бы, а эта в облаках витала целыми днями. Повадилась вечерами сбегать из дома. Я тогда работала педагогом в логопедическом саду, у меня смена начиналась в семь. У мужа были дежурства сутки через трое. Спать мы ложились рано, и девица этим пользовалась. Ее крестная еще подзуживала: крестная там очень специфическая, ей бы вышибалой в ночном баре работать. Девицу нашу вконец развратила: то шмоток подкинет, то до клуба подбросит. Дважды возвращалась ночью в непотребном виде, сокровище наше. Терпение мое лопнуло. Я ей сказала: «Третьего раза не будет. Чтобы с этого дня в двенадцать была дома, как штык!»

И вот, представьте, вскоре после этого разговора опять явилась за полночь, в одном кроссовке, одежда разодрана… У меня сложилось впечатление, что ее только что спустили с лестницы. Спрашиваю: «Где второй кроссовок?» Загадочно молчит. А на следующий день выяснилось, что эта вертихвостка выходит замуж, причем за мальчика из очень блатной семьи. Родители его отнеслись к нам с пониманием. Устроили меня логопедом в балетное училище при Большом Театре. Вот ведь никогда не знаешь, как карта ляжет. В жизни всегда есть место чуду!

Запостила первую из трех историй http://sumka-mumi-mamy.livejournal.com/24550.html?thread=1#t354278, забыв объяснить замысел.

Меня последнее время стала смущать роль родителя в детской литературе. У многих культовых детских героев родителей нет вовсе. Если же родители есть, то роль у них чисто утилитарная: завел ребенка и «гуляй Вася!» Между тем родители всех этих персонажей наверняка переживали, у них была своя версия происходящего. Я решила, что взрослым персонажам знаменитых книг надо предоставить шанс высказаться. Что сказали бы родители, если бы кто-то о них вспомнил?

История вторая

После пятой попытки ЭКО я сдался. Сказал: «Любимая, мне сорок четыре года. Одиннадцать лет выброшены в никуда. Давай жить друг для друга» Она прильнула к моему плечу, молча обняла. Я знал, о чем она подумала в ту минуту: «Зачем тогда вообще все это нужно: все эти деньги, дома, поездки. Для кого?». Было странно сознавать, что любовь двух красивых сильных людей не будет иметь продолжения, останется для потомков бездоказательной, как волшебная сказка.

Я взял недельный отпуск, мы поехали в Швейцарию. Там нам всегда бывало особенно хорошо. Бродя с ней по горным тропинкам, я думал о том, что отныне мы сможем жить, не размениваясь по мелочам, чтить друг друга каждую минуту. Время после нас остановится, прервется, нам остается только ценить и обживать каждое мгновение. В ту неделю мы любили друг друга отчаянно, как два камикадзе, которым в жизни терять нечего.

Дома выяснилось, что жена беременна. Она зачала самостоятельно, в сорок три года, после всех этих безуспешных изнуряющих попыток, нескончаемых медицинских процедур, бестактных вопросов и лицемерного сочувствия знакомых. Это было на грани чуда: мы ждали дочку.

( Read more... )

Объяснительная записка в социальную службу города N от матери К. Ш., ученицы третьего класса художественной школы, по поводу инцидента, имевшего место 16-го мая

1) Обсудив в семейном кругу сложившуюся ситуацию, мы с мужем пришли к выводу, что действовали правильно. Девятилетнему ребенку необходим навык самостоятельного перемещения в пространстве. При излишней опеке многие полезные умения атрофируются, полноценное общение с ровесниками становится проблематичным, процесс взросления замедляется. У нашей дочери сложилась тесная эмоциональная связь с моей матерью. Девочка отличается необычайно развитым чувством ответственности и долга. Согласно результатам психологического тестирования, девочка ярко выраженный экстраверт, легко идет на контакт с внешним миром, в интеллектуальном и эстетическом плане опережает сверстников. С другой стороны, тестирование выявило у нашей дочери замедленную реакцию и недостаточное формирование причинно-следственных связей. Учитывая индивидуальные особенности ребенка, ее поведение можно считать адекватным ситуации.

2) Нас, как родителей, тоже чрезвычайно беспокоит, что дочери приходится ежедневно преодолевать 800 метров по парковой зоне. Жители нашего микрорайона неоднократно обращались в муниципалитет с просьбой пустить по этому маршруту рейсовый автобус. Надеемся, что после инцидента с нашей дочерью эта просьба будет, наконец, удовлетворена.

3) Считаем своим долгом заметить, что воспитанием подрастающего поколения, по нашему мнению, должна заниматься не только семья. Почему за три года обучения в школе ребенку не объяснили, как опасно разговаривать с волками?

С уважением,

Красная Туфелька (в девичестве Белая Тапочка)

продолжение следует

Этот рассказ из цикла "Смешные родители" придумался четыре года назад после разговора с моим одноклассником Мишей Дренделем. Многочисленные свидетели охотно подтвердят, что эта история не имеет ни малейшего отношения к личной жизни моей, Миши Дренделя или кого-то из наших одноклассников. К двадцатилетию нашего выпуска (увы, пока не отпразднованному) она тоже отношения не имеет. Все рассказы из этого цикла выдуманные от начала и до конца.

Поговорим о детях

Нет, вдвоем нам туда лететь незачем. Ты их все равно не знаешь. И девочки будут маяться. Нет, с детьми никого не будет, и с женами тоже. О чем ты говоришь? У нас на весь класс было пять девочек! Математический же был класс. Не придумывай, пожалуйста, они гораздо тебя старше, стали тетками бесформенными давно! Лана, выйди и закрой за собой дверь, нам с мамой надо поговорить. Дорогая, не выставляй меня идиотом. Именно так это и будет выглядеть, что ты прилетела за мной надзирать! И девочек еще тащить! Настя, иди в свою комнату. А сами вы не можете разобраться? Ну, значит уступи ей, ты же старше! Все, я не буду это больше обсуждать. Я все решил.

( Продолжение рассказа )

Однажды я ждала под проливным дождем ребенка на школьном дворе, и разговорилась с одним папой, очень скромным, маленького роста. Оказалось, что он испанский консул. Из этого факта неожиданно сочинился рассказ. Мне было тогда тридцать два года. Это один из первых моих рассказов.

Три письма в редакцию

История первая

Замуж я вышла нескладно. Я в юности была медлительная, несколько даже «тормозная», и как-то упустила тот момент, когда все выходят. Муж был существенно старше, состоятельный человек, со связями, очень успешный в профессиональном плане, но стеснительный, с комплексами. Вырос он в неполной семье, как и я, долго не решался жениться, а потом уже так высоко поднялся по службе, что без жены вроде как и несолидно, а я была скромная воспитанная девушка, внешность у меня была очень выигрышная. Любви особенной не было, но я ему понравилась, а мне очень ребенка хотелось.

( Продолжение рассказа... )

Виртуальная история

Сообщение на интернет-форуме «Русская канадка», 14/03/05 в 17.10:

Девушки, подскажите, не знаю, как поступить. Ситуация вкратце такова. Мне 29 лет, мужу 35, познакомились мы на курсах английского два года назад и сейчас ждем первенца. Мой муж замечательный человек, очень добрый, и этим все пользуются. У него есть дочь от первой жены (студенческий брак по «залету»). Девочке 15 лет, трудный подросток, ничем не интересуется, учится плохо, хамит учителям. Родная мать ей заниматься не хочет, она редкая стерва: бросила моего мужа и крутит любовь с мужчиной намного себя моложе (ей 36, ему 31), там уже новый есть ребенок, а дочку присылает сюда к нам. Муж мой никому ни в чем отказать не умеет, говорит, что это его отцовский долг обеспечить ребенку достойную жизнь. Муж работает программистом, по контракту, вкалывает по-черному, я его почти не вижу. Заниматься воспитанием этого «ребеночка» придется мне, а у меня ведь свой бэбик вот-вот родится, мне будет не до того, да и видела я ее только на фотографии.

( Продолжение рассказа... )