Трудно судить
May. 14th, 2018 12:26 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
sumka_mumi_mamy– Прости, я знаю, что замучила тебя, – бормочет Рози. – Мне просто больше некому позвонить. Мне так плохо, ты не представляешь. Если бы ты могла сейчас приехать…
«Что делать – доработаю вечером дома…», – решаю я и еду к Рози. Мне страшно за нее. Каждый ее звонок – крик о помощи, а звонит она теперь по три раза на дню. Я считаю, что у нее депрессия, что ей нужен психолог. Сама Рози убеждена, что психолог ей не поможет, что у нее вовсе не депрессия, а «объективные обстоятельства».
Рози всегда была склонна смотреть на мир мрачно. Мы пять лет проработали бок о бок, каждый день обедали вместе, привыкли делиться друг с другом переживаниями. Рози годами пыталась зачать ребенка. У них с Грэгом долго не получалась, Рози психовала. Когда, наконец, родился Лиам, Рози страшно за него тряслась, из декрета не вернулась, «чтобы растить ребенка самой, а не бросать его на нянь, как эта кукушка Мелани». Мелани из соседнего отдела родила за пару месяцев до Рози. Не знаю, с чего Рози взяла, что Мелани «кукушка». Она действительно вышла на работу, когда ребенку был год, но кроме няни у нее муж фрилансер на свободном графике и две нестарые бабушки. Мне трудно судить, кто из них прав, потому что своих детей у меня нет. Теоретически еще могут быть – мне 38 лет, – но я уже четыре года одна, серьезных отношений у меня давно не было, и я не уверена, что готова рожать без партнера.
Поначалу Рози боготворила Лиама, а теперь недовольна им. «Все развиваются, а мой только вечно орет и чего-то требует. Наша семейная сказала, что в три года у него словарный запас на два с половиной». По мне так Лиам очень славный малыш, умненький, но в отсутствие своих детей мне трудно оценить его развитие. На Грэга Рози тоже теперь жалуется, говорит, что тот мог бы ей больше помогать. С виду Грэг очень симпатичный парень, понимающий, но я плохо разбираюсь в мужьях – сама я замужем никогда не была. Вообще Рози столько лет мечтала о настоящей семье, о ребенке, а если послушать ее сегодня, то выходит, что маленький Лиам виноват во всех ее бедах, а муж только мешает.
Единственное истинно объективное обстоятельство у Рози – проблемы с работой. Когда Лиаму исполнилось два года, Рози отдала его в детский сад, чтобы возобновить профессиональную жизнь. К тому времени ее антигероиней была уже не кукушка Мелани, а клуша Кристин, старая подруга, которая несколько лет сидит с детьми, «забила на себя и даже ноги не бреет». Я видела пару раз эту Кристин, когда мы с Рози еще работали вместе, и мне она показалась ухоженной – ее ноги я, впрочем, не разглядывала. Так или иначе, Рози решила, что ей такой образ жизни не подходит, и стала искать работу. Обратно к нам ее не взяли – ее ставка давно занята. Она довольно быстро нашла другое место, но туда ее наняли на испытательный срок и постоянную позицию потом не предложили. И вот тут началась черная полоса – Рози уже восемь месяцев сидит дома, ничего не подворачивается. Я пыталась помочь, подкинула ей через знакомых три интервью: в одной компании ей не подошел график, в другой – зарплата, в третьем не подошла сама Рози, показалась слишком негативной. Наверное, она на всех производит такое впечатление, и выходит замкнутый круг.
– А ты бы на моем месте была позитивной? – сокрушается Рози. – Ты когда-нибудь чувствовала себя такой ненужной и никчемной? Тебя хоть раз увольняли?
Меня действительно никогда не увольняли, только повышали, поэтому мне трудно судить, как бы я себя чувствовала на месте Рози. Мне остается лишь сочувствовать ей. Я приезжаю, выслушиваю, пытаюсь советовать, по мелочам. «Ты права», – соглашается Рози, но ничего не меняется, к моим рекомендациям она прислушивается только на словах. Самое грустное, что у нее и вправду, похоже, никого кроме меня нет. Для приятельниц с работы она теперь скучная мать семейства, а подруги с детьми все такие довольные, поглощенные материнством, поэтому она не вписывается. Она всюду чужая, у нее нет больше своей идентичности. Рози вдруг стала часто упоминать Сэм, нашего администратора, веселую тусовщицу, которая детей заводить точно не собирается и отлично себя чувствует. «Вот и мне так надо было, – причитает Рози, – я не создана для материнства».
Мне порою кажется, что Рози мысленно продолжает существовать в нашем офисе, будто она по-прежнему с нами работает. «Только не говори Мелани и Сэм, что я тебе постоянно жалуюсь», – просит она. Будто для тех это может иметь хоть какое-то значение. Думаю, они уже и не вспомнят Рози, а она, за неимением реальных собеседников, все доказывает что-то воображаемым. Ее угнетает чувство невостребованности, вынужденное бездействие. Я советую Рози что-нибудь подучить, пока она сидит дома. Она соглашается, но ничего не предпринимает. Я считаю, что ей нужно куда-то выходить: хотя бы забирать ребенка из сада и гулять с ним – сейчас это делает Грэг. Не знаю, чем еще помочь. У меня уже руки опускаются.
В пятницу Рози звонила четыре раза, но приехать у меня не получилось – мы сдавали срочный проект. В субботу ее телефон не отвечал. К вечеру я испугалась и поехала к ней. У дома было припарковано несколько машин. Я позвонила в дверь – никто не открыл. Мне стало тревожно. Я открыла боковую калитку и прошла по узкой тропинке в сад. И тут я увидела их всех. Рози оживленно болтала с Мелани, Кристин и Сэм. Носились дети. Грэг, окруженный другими мужьями, жарил барбекю. На деревьях были развешены шарики. И тут я вспомнила, что Лиаму на следующей неделе три года. «Вот они и празднуют», – сообразила я и быстро вернулась в свою машину. Не знаю, заметили они все меня или нет, и что они подумали, если заметили. Мне трудно судить: я никогда не была на их месте.
«Что делать – доработаю вечером дома…», – решаю я и еду к Рози. Мне страшно за нее. Каждый ее звонок – крик о помощи, а звонит она теперь по три раза на дню. Я считаю, что у нее депрессия, что ей нужен психолог. Сама Рози убеждена, что психолог ей не поможет, что у нее вовсе не депрессия, а «объективные обстоятельства».
Рози всегда была склонна смотреть на мир мрачно. Мы пять лет проработали бок о бок, каждый день обедали вместе, привыкли делиться друг с другом переживаниями. Рози годами пыталась зачать ребенка. У них с Грэгом долго не получалась, Рози психовала. Когда, наконец, родился Лиам, Рози страшно за него тряслась, из декрета не вернулась, «чтобы растить ребенка самой, а не бросать его на нянь, как эта кукушка Мелани». Мелани из соседнего отдела родила за пару месяцев до Рози. Не знаю, с чего Рози взяла, что Мелани «кукушка». Она действительно вышла на работу, когда ребенку был год, но кроме няни у нее муж фрилансер на свободном графике и две нестарые бабушки. Мне трудно судить, кто из них прав, потому что своих детей у меня нет. Теоретически еще могут быть – мне 38 лет, – но я уже четыре года одна, серьезных отношений у меня давно не было, и я не уверена, что готова рожать без партнера.
Поначалу Рози боготворила Лиама, а теперь недовольна им. «Все развиваются, а мой только вечно орет и чего-то требует. Наша семейная сказала, что в три года у него словарный запас на два с половиной». По мне так Лиам очень славный малыш, умненький, но в отсутствие своих детей мне трудно оценить его развитие. На Грэга Рози тоже теперь жалуется, говорит, что тот мог бы ей больше помогать. С виду Грэг очень симпатичный парень, понимающий, но я плохо разбираюсь в мужьях – сама я замужем никогда не была. Вообще Рози столько лет мечтала о настоящей семье, о ребенке, а если послушать ее сегодня, то выходит, что маленький Лиам виноват во всех ее бедах, а муж только мешает.
Единственное истинно объективное обстоятельство у Рози – проблемы с работой. Когда Лиаму исполнилось два года, Рози отдала его в детский сад, чтобы возобновить профессиональную жизнь. К тому времени ее антигероиней была уже не кукушка Мелани, а клуша Кристин, старая подруга, которая несколько лет сидит с детьми, «забила на себя и даже ноги не бреет». Я видела пару раз эту Кристин, когда мы с Рози еще работали вместе, и мне она показалась ухоженной – ее ноги я, впрочем, не разглядывала. Так или иначе, Рози решила, что ей такой образ жизни не подходит, и стала искать работу. Обратно к нам ее не взяли – ее ставка давно занята. Она довольно быстро нашла другое место, но туда ее наняли на испытательный срок и постоянную позицию потом не предложили. И вот тут началась черная полоса – Рози уже восемь месяцев сидит дома, ничего не подворачивается. Я пыталась помочь, подкинула ей через знакомых три интервью: в одной компании ей не подошел график, в другой – зарплата, в третьем не подошла сама Рози, показалась слишком негативной. Наверное, она на всех производит такое впечатление, и выходит замкнутый круг.
– А ты бы на моем месте была позитивной? – сокрушается Рози. – Ты когда-нибудь чувствовала себя такой ненужной и никчемной? Тебя хоть раз увольняли?
Меня действительно никогда не увольняли, только повышали, поэтому мне трудно судить, как бы я себя чувствовала на месте Рози. Мне остается лишь сочувствовать ей. Я приезжаю, выслушиваю, пытаюсь советовать, по мелочам. «Ты права», – соглашается Рози, но ничего не меняется, к моим рекомендациям она прислушивается только на словах. Самое грустное, что у нее и вправду, похоже, никого кроме меня нет. Для приятельниц с работы она теперь скучная мать семейства, а подруги с детьми все такие довольные, поглощенные материнством, поэтому она не вписывается. Она всюду чужая, у нее нет больше своей идентичности. Рози вдруг стала часто упоминать Сэм, нашего администратора, веселую тусовщицу, которая детей заводить точно не собирается и отлично себя чувствует. «Вот и мне так надо было, – причитает Рози, – я не создана для материнства».
Мне порою кажется, что Рози мысленно продолжает существовать в нашем офисе, будто она по-прежнему с нами работает. «Только не говори Мелани и Сэм, что я тебе постоянно жалуюсь», – просит она. Будто для тех это может иметь хоть какое-то значение. Думаю, они уже и не вспомнят Рози, а она, за неимением реальных собеседников, все доказывает что-то воображаемым. Ее угнетает чувство невостребованности, вынужденное бездействие. Я советую Рози что-нибудь подучить, пока она сидит дома. Она соглашается, но ничего не предпринимает. Я считаю, что ей нужно куда-то выходить: хотя бы забирать ребенка из сада и гулять с ним – сейчас это делает Грэг. Не знаю, чем еще помочь. У меня уже руки опускаются.
В пятницу Рози звонила четыре раза, но приехать у меня не получилось – мы сдавали срочный проект. В субботу ее телефон не отвечал. К вечеру я испугалась и поехала к ней. У дома было припарковано несколько машин. Я позвонила в дверь – никто не открыл. Мне стало тревожно. Я открыла боковую калитку и прошла по узкой тропинке в сад. И тут я увидела их всех. Рози оживленно болтала с Мелани, Кристин и Сэм. Носились дети. Грэг, окруженный другими мужьями, жарил барбекю. На деревьях были развешены шарики. И тут я вспомнила, что Лиаму на следующей неделе три года. «Вот они и празднуют», – сообразила я и быстро вернулась в свою машину. Не знаю, заметили они все меня или нет, и что они подумали, если заметили. Мне трудно судить: я никогда не была на их месте.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2018-05-14 04:37 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 04:37 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 04:40 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 04:41 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 04:44 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 04:47 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 04:49 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 05:04 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 05:34 pm (UTC)Рассказ прекрасен!
no subject
Date: 2018-05-14 05:38 pm (UTC)Похоже, Рози вполне дружит с сослуживицами, потому и просит героиню не говорить им.
Мне понравился рассказ. Он ведь не о Рози, а об этой засушенной вобле. Вот кто и вправду несчастен! И это отлично подано, не в лоб.
no subject
Date: 2018-05-14 05:42 pm (UTC)Рассказчица очень мила.
no subject
Date: 2018-05-14 05:46 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 05:47 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 05:52 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 05:54 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 05:56 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 06:11 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 06:47 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 06:56 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 07:30 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 07:35 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 07:36 pm (UTC)И героиня дразняще затемнена. Можно представить о ней что угодно, не противореча ее монологу.
Браво!
no subject
Date: 2018-05-14 08:13 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 08:19 pm (UTC)no subject
Date: 2018-05-14 08:30 pm (UTC)